Большая часть народонаселения, выдрессированное десятилетиями правления Сталина, было готово к принесению себя в жертву по примеру строителей египетских пирамид. Однако, были люди и в те времена, которые помянув «друга всех детей» и «отца народов», - откушав водочки и закусив огурчиком с квашеной капусткой, - решили, что теперь пришло их время.

Первая версия пост-сталинского апгрейда



Берия-Маленков-Хрущев и примкнувший к ним Булганин стали первой версией апгрейда политической и социальной системы пост-сталинской эпохи.

Сейчас уж мало кто помнит, но после Сталина во главе страны встал, поставленный туда стараниями Берии, удобный ему товарищ Маленков. При жизни Сталина товарищ Маленков был тем, кого сейчас принято называть спичрайтером - помимо официального занимаемого им поста. Большая часть сталинских докладов в конце сороковых–начале пятидесятых были написаны Георгием Маленковым.


Берии и Маленкову казалось, что для того, чтобы укрепиться во власти и не дать себя сожрать остальным кремлевским серым волкам, необходимо подмять под себя все государственные структуры и, главное, пост Председателя Совета Министров СССР. К партийным структурам они отнеслись недальновидно опрометчиво.

Именно пост Председателя и занял Маленков, а министерские портфели были поделены между поддерживающими его и Берию «соратниками». Товарищу Н.С.Хрущеву государственной должности не досталось. Его поставили на малозначимый - по высоко-номенклатурным критериям того времени, - почти номинальный пост секретаря ЦК КПСС.

Шах и мат Никиты Хрущева



Чуть менее двух лет понадобилось Никите Хрущеву, чтобы в несвойственной ему - спокойной – манере, с помощью подковерных партийных игр, и иногда очень рискованных шагов, сместить своих соперников. И не просто сместить, а перехватить и благополучно присвоить их, чуть ли не демократические, начинания.

Так, именно Берия осуществил перевод ряда крупных промышленных предприятий из система ГУЛАГа в ведомственные министерства, начал процесс смягчения и прекращения уже запущенного маховика новых репрессий (дело врачей и т.д.), осуществил амнистию и провел реабилитацию нескольких десятков сотен заключенных – это была капля в море ГУЛАГа, и она почти не касалась политических заключенных, но именно тогда у многих тысяч невинно осужденных зародилась надежда на перемены.

За считанные месяцы он стал превращаться из исчадия ада в одного из самых «либеральных» реформаторов, но ненавидеть его меньше не стали. Особенно все кремлевские заседатели, поскольку именно у него были все ниточки, связывающие каждого их них и их приближенных с репрессиями 30-50-х годов.

Маленков же был автором идеи развенчания культа личности, реформирования сельского хозяйства, освобождения из социалистического рабства колхозников и приоритета легкой промышленности над тяжелой. Он вообще был приверженцем идей НЭПа.

Хрущев двумя превентивными ударами – сначала по Берии, а потом и по Маленкову, - избавился от превосходящих его по интеллекту, но не по амбициям соперников.

Именно попытка Маленкова развернуть управление страной от сталинской модели к ленинской - коллегиальной, - когда лидер партии возглавляет правительство и одновременно руководит деятельностью высших органов партии, и сыграло с ним злую шутку, поскольку коллегиальность возможна лишь при демократии, а не при авторитарном тоталитаризме.

На одном из заседаний Президиума ЦК, на которое чуть припоздав пришел Маленков, его место было занято Хрущевым. На вопросительную реплику - «мы же решили вернуться к традиции Ленина и председательствовать должен я, как глава правительства», - Хрущев пренебрежительно ему ответил: «А ты что, Ленин?». Именно с этого момента звезда слабовольного и исполнительного Маленкова окончательно свалилась с кремлевского небосклона.

Безусловно, Никита Сергеевич не с кондачка решился на столь экстравагантный шаг. Несколько ранее покровитель Маленкова Берия был назначен «агентом международного империализма», осужден, и расстрелян. Именно на него, а не на Сталина, которого даже после смерти боялся Хрущев, была в большей степени возложена вина за репрессии - как заговор против советского народа. Обвинения в причастности к репрессиям стали для Хрущева удобным механизмом по удалению всех опасных и неугодных соперников, которым приходилось каяться, а затем слагать с себя полномочия. Именно так Хрущев и убрал практически всех, кто многие годы был особенно приближен в Сталину: Молотова, Кагановича, Микояна и других. Отчего никто из них не попытался «привлечь» к той же ответственности самого Хрущева, ведь не для кого не было тайной его рвение в этом вопросе - это вопрос для психоаналитиков.

С огромной выгодой для себя лично воспользовался Хрущев идеями Маленкова, но, в основном, только в плане развенчания культа личности. Его понимание экономики и удивительно волюнтаристское с ней обращение, в конечном итоге, после стремительного взлета, подготовленного Маленковым, привело к столь же стремительному спаду, вплоть до расстрела митинга в Новочеркасске в 1962 году. Таким образом в стране было окончательно покончено с намечающимися, но не успевшими начаться последовательно-прогрессивными экономическими реформами.

Цугцванг для Хрущева



За пять лет, последовательно, Хрущев устранил всех своих многочисленных конкурентов, каждый из которых после смерти Сталина, мог претендовать на первую роль в государстве: от Берии – до все это время помогавшего ему Жукова.

В марте 1958 года в СССР началось формирование нового правительства. В результате чего Хрущев добился своего назначения на должность Председателя совета министров. При этом им была сохранена и должность Первого секретаря ЦК КПСС. Фактически это означало полную победу Хрущева. Борьба за власть после Сталина была окончена.

Одного не смог учесть товарищ Хрущев – не только он умел плести заговоры за кремлевскими стенами. Устранив с пути всех, кто так же как и он был непосредственным свидетелем смерти Сталина, не оставив возле себя не только врагов, но и если не друзей, то соратников, последним из которых был отправленный в ссылку Жуков, он стал жертвой абсолютно идентичного заговора против него, организованного Шелепиным-Семичастным-Брежневым и примкнувшими к ним Сусловым и Подгорным, которым надоел малообразованный и непредсказуемо мятущийся из крайности в крайность, инициативный идиотизм Хрущева.