Это жестокая сказка, снятая Карлом Риншем. В ее основе лежит знаменитая легенда о ронинах, которые отомстили за своего сюзерена, заранее обрекая себя на казнь. Восстановление справедливости и отмщение ценой собственной жизни — постоянная тема фильмов о древней Японии. Ведь там, как нигде более, культивировались честь и достоинство, преданность и самоотверженность. Правда, в этой истории наряду с верностью господину есть еще и верность безнадежной любви, но это не вредит картине, а, скорее, идет ей на пользу.

Следует оговориться сразу: поклонникам и знатока Японии фильм не понравится. Западный взгляд на Восток всегда остается западным, дилетантским. Никто не расскажет о Японии правильно, кроме самих японцев. Создатели фильма не слишком заботились об исторической аутентичности, не особенно вдавались в детали мифологии, поэтому ошибок и неточностей в фильме прилично. Те, кто глубоко изучают Страну Восходящего Солнца и трепетно относятся к ее истории и культуре, видят все эти «ляпы», сетуют и негодуют, и это роняет фильм в их глазах.

Менее притязательные зрители будут очарованы красотой визуальной картинки (ее великолепие отмечено даже скептиками) и самобытностью показанного в фильме мира (Япония, особенно средневековая, действительно, кажется параллельным миром со своей удивительной, жестокой, но возвышенной культурой).

Главные герои — ронины, «самураи без хозяина». Выражать эмоции им не пристало, поэтому большую часть фильма на их лицах сохраняется холодное, сосредоточенное выражение. Бури страстей вы здесь не увидите. Тем сложнее режиссеру и актерам вызвать у зрителей сопереживание. Однако им это удается: без надрыва и лишнего пафоса, с достоинством и решимостью главные герои вершат свой подвиг, изъясняясь лаконично и действуя обдуманно. И каждое их слово, каждое движение наполнено смыслом, который и достигает души зрителя.

Элементы сказочности в данном случае не мешают, а органично вплетаются в полотно повествования. Древняя Япония и так выглядит достаточно сказочно с ее удивительными законами и обычаями, традициями и поверьями. Поэтому наличие злой ведьмы, умеющей превращаться в роскошного дракона, и духи-отшельники тэнгу, обитающие в таинственном лесу, кажутся на общем фоне весьма органичными.

Голливуд не был бы Голливудом, если бы не сдобрил историю обилием боевых сцен, снятых с присущей ему неправдоподобной эффектностью. Скорее всего, Кая именно для этого сделали наполовину демоном, чтобы добавить в визуальный ряд как можно больше демонически-невероятной боевой хореографии и прочим спецэффектам. Впрочем, для фентези-фильма это явление вполне логичное и ожидаемое.

Не соглашусь с теми, кто считает линию любви в фильме неуместной и ненужной. Она — движущая сила одного из главных героев. У каждого из них своя верность: у Оиши — верность памяти господина, у Кая — верность его возлюбленной, его обреченной любви. Это разнообразие украшает сюжет, при этом лирическая линия не перетягивает все действие на себя и не превращает картину в мелодраму. Любовная тема дается порционно и вполне сдержанно, в духе японцев.
В целом получился увлекательный фильм-сказка без претензии на историческую достоверность и с изрядной долей украшающего вымысла.